Музей Валенок

Кинешма — лики настоящего и прошлого

Полярная трагедия

— Садись, Кинешма, — Павел пододвинул Голядкину табуретку и, чего в своей жизни не видывал, а тут как раскрыл рот, так и не закрывал...

Шоферил Голядкин на стройках. В Кинешме, Костроме, Саратове. По Волге... Бродяжил: квартиры не было. Семь лет кормили «завтраками», наконец, выделили двухкомнатную, ордер выписали, а... въехал в нее сынок председателя горсовета: как раз с женой развелся... Голядкин туда-сюда. Чиновники глаза прячут или смеются, а мать глаза утирает: «С сильным не борись, с богатым не судись...» Что делать?.. Как-то читал вечером «Известия», видит снимок, дверь с петель сорвана и стрелкой показано, куда отлетела. Далеко отлетела... И пояснение: в Нью-Йорке какая-то «Лига защиты евреев» подорвала дверь компании Аэрофлота...

—Тю! — вырвалось у Голядкина... — «Защита евреев»... А русских кто защищать будет?..

То, что произошло затем, взбудоражило, с год назад, всю Кинешму, а потом покатилось вниз по матушке по Волге. А если на Волге говорят, то и до Печоры докатится...

Кто-то, рассказывали по буровым да партиям, позвонил в горком партии, прокричал в трубку:

— Убегайте! Через три минуты здание взлетит на воздух! Быстро!!!

Все выскочили, как ошалелые. Бумаги, пальто — все бросили. Только первого секретаря не было. В Москву уехал, на съезд партии, где и остался: услыхал новость, сразу у него и инсульт и инфаркт. Жидкий был...

Через три минуты, и в самом деле, ухнуло. Когда дым развеялся, увидели, что горком стоит. Только дверь отлетела. Точно, как в Нью-Йорке. По газетной стрелке...

Город, конечно, оцепили, вызвали саперов. Те вошли со своими щупами в горком, ничего не нашли, а им: «Искать!»... Армейские уехали, вызвали других саперов, из внутренних войск... Те сутки бились, пока кто-то не позвонил в горком, не прокричал весело:

— Если и дальше будете распределять квартиры по блату, то и сам горком взлетит. Без милосердия...

По этому слову и разыскали Голядкина. «Милосердие...» Голядкинское словечко. Никто его больше не произносит. По всей Волге. Забылось...

Хотели парня тут же взять — Москва запретила. Рабочие горкомы не взрывают. Вообще никакого взрыва не было. Все это обывательские слухи. Так и квалифицировать... Кого-то даже из партии исключили, выдавал себя за очевидца, дурак!.. Тогда Голядкину стали «клеить» чужое убийство. Нераскрытое. Однако сразу не взяли... Ушел Голядкин, ночью, по льду Волги...

Услыхал Павел об этом, дух перехватило. «Почерк тот же... Одна, видать, банда...» Взял Голядкина к себе, от всех уберег... И потом долго думал об этом... «Власть у нас, как болото. Заглотнет мигом. Чмок, и нет человека. Опоры, надежды -- никакой. Страшное болото. Чаруса...»

И главное, почерк один. Что в Сочи, что в Кинешме... Чего стесняться в своем отечестве...

Свирский Григорий Цезаревич «Полярная трагедия», 1976 г.

© Осокин Андрей 2009—2023 гг. Материалы сайта свободны для личного использования.
Согласие автора на публикацию фотографий или их фрагментов из раздела «Кинешма и окрестности» обязательно.