У войны не женское лицо
«Вдруг страшно захотелось жить...»
...
Мы поехали в Кинешму, это Ивановская область, к его родителям. Я ехала
героиней, я никогда не думала, что так можно встретить фронтовую девушку. Мы
же столько прошли, столько спасли матерям детей, женам мужей. И вдруг... Я
узнала оскорбление, я услышала обидные слова. До этого же кроме как:
"сестричка родная", "сестричка дорогая", ничего другого не слышала. А я не
какая-нибудь была, я была красивенькая. Мне дали новую форму.
Сели вечером пить чай, мать отвела сына на кухню и плачет: "На ком ты
женился? На фронтовой... У тебя же две младшие сестры. Кто их теперь замуж
возьмет?" И сейчас, когда об этом вспоминаю, плакать хочется. Представляете:
привезла я пластиночку, очень любила ее. Там были такие слова: и тебе
положено по праву в самых модных туфельках ходить... Это о фронтовой
девушке. Я ее поставила, старшая сестра подошла и на моих глазах разбила,
мол, у вас нет никаких прав. Они уничтожили все мои фронтовые фотографии...
Ах, моя ты бриллиантовая, слов для этого нет... Не имею я слов...
Питались тогда по литерам, такие карточки. Мы с мужем сложили свои
литеры и поехали их отоваривать. Пришли, это склад специальный, там уже
очередь, мы стали и ждем. И вот подходит моя очередь, как вдруг мужчина,
который стоял за прилавком, перескакивает через него - и ко мне, целовать
меня, обнимать и кричит: "Ребята! Ребята! Я ее нашел. Я ее увидел. Так хотел
встретить, так хотел найти. Ребята, это она меня спасла!" И муж мой рядом
стоит. А это раненый, я его из огня вытащила. Из-под обстрела. Он меня
запомнил, а я? Я разве всех запомню, их сколько было! Другой раз на вокзале
инвалид встретил: "Сестра! - узнал. И плачет: - Думал, встречу, на колени
стану..." А ноги одной у него нет...
Хватило нам, фронтовым девчонкам. И после войны досталось, после войны
у нас была еще одна война. Тоже страшная. Как-то мужчины оставили нас. Не
прикрыли. На фронте по-другому было. Ползешь - летит осколок или пуля...
Ребята берегут... "Ложись, сестричка!" - Крикнет кто-нибудь и сам на тебя
падает, собой закрывает. И пуля уже его... Он - мертвый или раненый. Меня
три раза так спасали.
Из Кинешмы мы вернулись снова в часть...
Светлана Алексиевич «У войны не женское лицо», 1978—1985 гг.
|